Обвинение потребовало дать экс-совладельцу банка «Траст» Юрову восемь лет
Уголовное дело о крупных хищениях из «Траста» возбудили в 2015 году. Причиной этому стала реорганизация банка в 2014 году, во время которой обнаружили признаки отмывания денег с помощью схем кредитования заемщиков. Тогда регулятор обратился в правоохранительные органы.
«Дыра» в балансе кредитной организации на тот момент составляла 114 млрд рублей. Половина указанной суммы пришлась на необслуживаемые кредиты (их одобрили близким к владельцам «Траста» компаниям). Почти все топ-менеджеры финучреждения к началу расследования уже находились вне России.
Следствие полагает, что Юров причастен к трем эпизодам хищений, произошедших в 2012—2014 годах. Сначала Юров вместе с сообщниками, являвшимися бенефициарами двух фиктивных кипрских компаний, выдали им кредит на 9 млрд рублей на мнимые инвестиционные проекты. Займ компании не вернули. Впоследствии компаньоны вывели на другую кипрскую компанию еще 61,5 млн евробондов, приобретенных на деньги «Траста». В общей сложности финорганизация лишилась более 1,4 млрд рублей.
Последний эпизод связан с выведением еще более 11 млн евробондов, снова приобретенных на средства «Траста». Евробонды вывели на зарегистрированный на Бермудских островах и подконтрольный участникам махинации офшор. В этом случае ущерб, по версии следствия, превысил 3,2 млрд рублей. В результате этого банк не получал доходов и оказался в финансовом кризисе.
В рамках дела приговоры вынесли также председателю правления «Траста» Олегу Дикусару и бывшему финдиректору Евгению Ромакову: им дали семь лет и четыре года соответственно. Еще два экс-совладельца банка — Николай Фетисов и Сергей Беляев объявлены в международный розыск.
Ранее заместитель председателя ЦБ, председатель наблюдательного совета управляющей компании Фонда консолидации банковского сектора Михаил Алексеев заявил, что прекращение деятельности «Траста» запланировано на 2024 год. Это связано с «плохими» активами санируемых банков, которые аккумулированы в «Трасте». Нескольких лет, по его словам, хватит, чтобы учреждение отработало основную часть портфеля проблемных и непрофильных активов, однако по некоторым из них работа может затянуться и после 2024 года.